Друзья, прислужники, сообщники

Впоследствии, когда страна уже необратимо изменилась, известный журналист поинтересовался у известного богача: как, мол, так вышло, что вы, олигархи, переругались между собой и пришла новая власть, которая передавила вас поодиночке. «А мы не были олигархами, – объяснил проигравший себе и собеседнику, – это вы нас так называли. Мы были кооператорами, очень богатыми ларечниками». Он, пожалуй, ошибался: олигархами, то есть самостоятельно определявшими судьбы страны представителями крупных монополий, они были. По крайней мере в сравнении с теми, кто пришел им на смену, – миллиардерами из круга «друзей Путина». Но и у этих есть шанс временно обратиться в олигархов. Когда он уйдет, а они останутся.

Среди людей, которые привели к власти Владимира Путина, самый знаменитый был самым наивным. Он думал, что продолжает хороводиться с другом Володей. А тот с ним никогда не дружил и вообще звался уже Владимир Владимирович. Тот другой позволял себе вслух говорить о том, как помог этому Володе стать президентом и как они теперь с ним будут править страной. Но Володя не собирался делить власть ни с кем. Олигарх критиковал друга Володю и даже, поражаясь его бессердечию и надеясь перевоспитать, натравливал на него своего лучшего, талантливейшего телекиллера. В итоге друг, который никогда не был другом, стал врагом, а олигарх навсегда покинул Россию, храня в памяти, как драгоценность, «чудесную Володину улыбку» и не понимая, почему друг его предал.

Он вам не Володя

Борис Березовский был единственным путинским олигархом в наиболее точном значении этого словосочетания. В отличие от остальных российских магнатов, входивших в социальную группу «семибанкирщина», он реально способствовал победе Путина на выборах. Остальные выжидали, никак специально не поддерживая ельцинского преемника, но и не враждуя с ним. За исключением Владимира Гусинского, который раньше всех понял, какой строй идет на смену олигархическому капитализму в РФ, и расплатился за эту свою прозорливость тоже раньше всех

Борис Абрамович вел себя при раннем Путине как положено причастному к большой политике миллиардеру, который стремится использовать личные финансовые ресурсы и влияние в высших коридорах власти для того, чтобы участвовать в управлении страной. Как почти все они, могущественнейшие люди России, вели себя при Борисе Николаевиче, сметая с пути отдельных проштрафившихся перед ними правительственных чиновников, назначая губернаторов, одновременно поддерживая свободу слова и коррумпируя СМИ, пытаясь покончить с чеченской войной, взывая к политическому компромиссу между Ельциным и Зюгановым и выбирая все-таки Ельцина. В обмен на грядущие дары и преференции.

Между тем новая чекистская эпоха в принципе не нуждалась в гражданах, имеющих собственное мнение по тем или иным вопросам большой политики. Это в особенности касалось людей очень богатых, владевших нефтегазовыми промыслами, металлургическими заводами, банками, телеканалами. Судьба чиновника в Кремле и Белом доме, выборы, коррупция как основа управления страной в целом и прессой в частности, война чеченская и разные прочие войны – всё это становилось отныне вотчиной Владимира Путина и его спецслужб. Востребованы были исполнители, которые едва ли спросят, с какой целью принимаются те или иные решения в Кремле. Готовые по приказу высшего начальства делиться с государством частью своих доходов и деловыми контактами, используя их для реализации разнообразных планов руководства. От самых мелких, вроде покупки какой-нибудь полуоппозиционной газеты, до планетарных, типа воздействия на предвыборные процессы в США. В обмен бывшим олигархам, хорошо осознавшим, чтó от них сегодня требуется, а также новым, которые пришли вместе с Владимиром Владимировичем и по сути олигархами не были, более или менее гарантировались безопасность и процветание. А плутократ в стране оставался один – тот, которого Борис Абрамович ошибочно называл Володей.

Смотрите, кто пришел

Игорь Сечин, братья Ротенберги, Сергей Чемезов, Геннадий Тимченко, Юрий Ковальчук, Алексей Миллер, отец и сын Шамаловы, Владимир Якунин, Евгений Пригожин – все эти имена на слуху, и каждое неразрывно связано с огромными деньгами и властью в путинской России. Но именно «связано», как бывает связан влиятельный царедворец со всемогущим царем. Государь к нему прислушивается, ему доверяет, осыпает его золотом и важными поручениями, но будет неприятно удивлен, если тот начнет у него клянчить что-нибудь лишнее или, не дай бог, пожелает играть какую-то самостоятельную роль в управлении государством. И когда Аркадий Ротенберг в нашумевшем интервьюрассказывал о том, что его полувековая дружба с Путиным «на бизнес не влияет», а если гаранта о чем-нибудь полезном для коммерции попросить, то «как бы не вышло наоборот», он, вероятно, почти не лукавил.

Собственно, замена олигархов на старых друзей и сослуживцев происходила в России при втором президенте примерно по той же схеме, по которой происходит смена элит в любой другой стране, включая демократические. Чужие вытесняются, свои приближаются к телу. Вопрос лишь в том, какие друзья и сослуживцы выдвигаются в первые ряды и кто входит в сформированную команду, занимая места рядом с президентом. И если это в основном народ штатский, то получается одна страна. Если боевые генералы, то обнаруживается хунта. А ежели это в массе своей офицеры андроповской выучки или давние приятели-порученцы подполковника КГБ, выбившегося в президенты, то страна оказывается чекистской.

Олигархи старой закалки работали на себя и только на себя. Они были людьми понятными, с отчетливыми интересами в тех сферах бизнеса, которыми занимались или собирались заняться, оттесняя конкурентов. Что яснее всего проявлялось в так называемых олигархических войнах или в тех эпизодах, когда триумфаторы эпохи первоначального накопления мстили чиновникам за несговорчивость. Олигархи-назначенцы Владимира Путина и уцелевшая старая гвардия живут, работают и обогащаются постольку, поскольку это нужно или не вредит интересам национального лидера. Так что далеко не всегда наблюдатели в России и за ее пределами способны с ходу осознать тайный смысл того или иного посвящения в олигархи.

Подставные миллиардеры

Когда Алексей Миллер, приглянувшийся Владимиру Владимировичу еще в питерской мэрии, сменил Рема Вяхирева на посту председателя правления «Газпрома», это означало не один лишь его карьерный взлет и причисление к лику миллиардеров. Это означало, что человек Путина встал во главе могущественнейшей корпорации, которую по степени воздействия на окружающий мир можно сравнить с министерством обороны. Ибо углеводороды – грозное оружие и в гибридной войне с соседями, и в новой холодной войне с Европой. Тому свидетельством и уже двукратное прекращение поставок российского газа на Украину, и «Северный поток», и строительство «Северного потока – 2». По его завершении Москва попытается шантажировать Киев полным отказом от снабжения энергоносителями и от перевода денег за транзит. Иными словами, возглавляемый Миллером «Газпром» принадлежит Путину, являясь мощным средством внешнеполитического давления на тех, кого в Кремле считают врагами. Это самое важное, что нам надо знать про корпорацию, ее номинального председателя и российскую дипломатию.

Когда Игорь Сечин, многолетний серый кардинал Владимира Владимировича, активно участвовал в спецоперации по уничтожению ЮКОСа, усаживался в кресло президента «Роснефти», вторгался в Венесуэлу и сажал министра Улюкаева, это не значило, что он сводил личные счеты с Михаилом Ходорковским, был классным специалистом по нефтянке, всю жизнь мечтал познакомиться с Уве Чавесом и недолюбливал министра. Нет, всякий раз Игорь Иванович решал сложные задачи, поставленные перед ним работодателем. Например, казус МБХ не сводился к банальному ограблению богатой компании с дальнейшим ее распилом. После образцово-показательного изгнания из России Березовского и Гусинского ельцинские олигархи уже догадались, что выступать против власти нельзя, но еще не поняли, что воспрещено даже вести себя так, будто в государстве мало что изменилось. Именно по завершении первого дела Ходорковского представители крупного бизнеса в России окончательно уразумели, что означает вошедшее тогда в моду слово «равноудаленность». Никак не нейтралитет в отношениях с высшим начальством, но послушание, безотказность и готовность щедро жертвовать большие суммы, чтобы не потерять всё. «Роснефть» с ее баснословными зарплатами для топ-менеджмента была наградой за то, что в деле Ходорковского Игорь Иванович поработал на совесть.

Спасать Венесуэлу, вкладывая в эту страну десятки миллиардов долларов, не Сечин хотел, а Путин, и не «Роснефть» спонсировала команданте Чавеса и наследника его Мадуро, а Кремль из разных источников – и все в целях преимущественно геополитических. Чтобы в Каракас не вошли солдаты НАТО и чтобы «засунуть американцам ежа под задницу», как выражался Никита Хрущев, замышляя Карибский кризис. Что же касается министра Улюкаева, то и его руками Сечина наказывал гарант – за излишний пессимизм во времена гибридной войны и бестактный вопрос, заданный в ходе одного из совещаний. Путин спросил собравшихся, как, мол, нам спасать экономику, оказавшись под санкциями, министр дерзко ответил: «Мы думали, что вы знаете», и этого памятливый президент ему не простил. А Игорь Иванович снова потрудился на совесть: и корзиночку приготовил, и сам ее вынес, одаривая коллегу отборной колбаской.

Когда давние приятели Путина Геннадий Тимченко и Аркадий Ротенберг становились выгодополучателями «Газпрома» у щедрого Миллера, это не следовало понимать в том духе, что обогащались исключительно они. Это следовало понимать в том духе, что таким образом пополнялся кремлевский общак, и это распространялось на все активы, которыми владели и владеют друзья детства, пайщики кооператива «Озеро», сослуживцы с погонами и без. Конечно, часть этих денег, как и огромные средства, получаемые приближенными к хозяину Кремля этими и прочими фигурантами списка «Форбс», оседает у них в карманах и в офшорах. Однако другая часть, и немалая, исполняя функции теневого бюджета РФ, уходит в серую зону. И мы можем разве что гадать о том, сколько там перепадает «освободителям» Крыма и Донбасса, генералам в особенности, сколько падает, обратившись в бомбы, на головы противников Башара Асада в Сирии, а сколько пропадает в черной дыре государственной пропаганды.

Впрочем, есть персонаж, который великолепно соединяет в своей деятельности воинские доблести и пропагандистский дар, осваивая при этом феерические суммы. И хотя Евгений Пригожин, однажды удачно накормивший Путина, является одним из самых успешных рестораторов за всю человеческую историю, вряд ли даже ему, победителю в миллиардных тендерах Минобороны, могло бы хватить средств и на Донбасс, и на Сирию, и на Африку, и на «фабрики троллей». Оттого можно предположить, что медиахолдинг, троллей и хакеров он содержит за свой счет, а вот «ЧВК Вагнера» – это структура гораздо более сложная, теневая армия, финансируемая из упомянутого теневого бюджета, и сам Пригожин тут – лицо подставное. Человек, который согласился изображать из себя полководца частной армии, для того чтобы сиятельный его клиент мог спокойно открещиваться от наемников, к государству никакого отношения не имеющих.

Эпоха секторальных и персональных санкций, под которые угодили практически все путинские миллиардеры и отдельные представители еще ельцинских финансовых элит, провела между ними черту. Вот это редкое качество, умение получать удовольствие от игры, в которой сражаешься за Путина, людей разделило. Вынужденный отказ от заграничных дворцов и вилл, от самой возможности, зарабатывая деньги в России, сорить ими на Западе кое-кого огорчил и поверг в уныние. Проверку на абсолютную лояльность прошли не все.

Так, в другом нашумевшем интервью Геннадий Тимченко горько жаловался корреспонденту на то, что из-за санкций отрезан от семьи, традиционно отдыхающей летом на юге Франции, куда теперь ему путь закрыт, и разлучен с любимой собакой, дочерью легендарной путинской Кони от первого «брака». И хотя на другой вопрос, о непомерной для него и ему подобных цене Крыма и Донбасса, Геннадий Николаевич политически грамотно отвечал, что «Владимир Владимирович в любой ситуации руководствуется интересами России», видно было, как он страдает. Явно испортилось настроение и у Владимира Якунина, который сперва со скандалом ушел из РЖД, а после, если верить похожим на правду слухам, счел для себя оскорбительным место простого члена Совета Федерации. Правда, от судьбы некоторых невыездных коллег бывший разведчик, а впоследствии основатель форума «Диалог цивилизаций» уберегся: позже он был замечен в Берлине, где сконцентрировался «на поиске решений и выработке конкретных предложений для смягчения напряженности в мире». Распался, писали в СМИ, брак Кирилла Шамалова, сына Шамалова Николая, с Екатериной Тихоновой, которую называют младшей дочерью Владимира Путина; вследствие чего разведенный молодой миллиардер вынужден был продать принадлежавшие ему акции нефтехимической компании «Сибур», ничего не заработав на сделке.

На этом фоне особенно драматичной представляется участь сравнительно недавно впутанных в противостояние России с Западом олигархов прежних времен. Британский политолог Марк Галеотти уподобил их однажды «кошкам, которые любят приносить мертвых мышей в Кремль», имея в виду, что Олегу Дерипаске или Виктору Вексельбергу нравится работать на Кремль, но метафора едва ли точна. Все-таки им было бы куда легче жить в мире, где Россия не обложена санкциями, а сами они, договорившись с Путиным и смиренно выплачивая дань по установленной в Кремле таксе, даже не любопытствуют, куда уходит бакшиш. Однако в новых обстоятельствах партия власти мобилизует не только армию, разведку и народ, но и богатеев. Платить им за эти предложения, от которых невозможно отказаться, приходится по-крупному.

Диковатая история с яхтой в норвежских водах, Настей Рыбкой и вице-премьером Приходько, с дальнейшим раскручиванием скандала, по итогам которого открылось, что глава президентской кампании Дональда Трампа Пол Манафорт, ныне признанный виновным в финансовых преступлениях и сговоре против США, служил политконсультантом у Дерипаски, а между ними крутился «агент ГРУ» Килимник, – все это, вероятно, было нужно Кремлю для нагнетания хаоса в американском обществе, и цель была достигнута. Однако для самого президента «Русала» дело обернулось очень крупными неприятностями. В докладе спецпрокурора Мюллера он был объявлен участником заговора против Соединенных Штатов. Американский Минфин включил его в санкционный список. Потери олигарха в те дни измерялисьцифрой с единичкой и девятью нулями.

А у Виктора Вексельберга, как он сам уверяет, «полный кризис всей его жизни», ознаменовавшийся запретом на въезд в Америку и заморозку тамошних активов, случился после того, как он побывал на инаугурации Трампа. Для чего ему якобы пришлось познакомиться с Майклом Коэном, тогдашним личным адвокатом президента США, а ныне его разоблачителем, осужденным за нарушения в финансировании избирательной кампании Трампа, уклонение от уплаты налогов и ложь Конгрессу. «Внедрение» Вексельберга в эти круги тоже, по-видимому, осуществлялось Москвой для того, чтобы сеять панику в американском истеблишменте, и посеянное цветет пышным цветом, но для председателя совета директоров «Реновы», семья которого проживает в Нью-Йорке, это слабое утешение.

Не уберегся от неприятностей и Роман Абрамович. Причем от попадания в британский черный список, вместе с Дерипаской, Сечиным, братьями Ротенбергами, хотя этот список еще окончательно не утвержден – и все они становятся жертвами, в буквальном смысле слова, токсичности российских спецслужб. Так как после отравления в Солсбери отца и дочери Скрипалей и гибели в британской гражданки Дон Стёрджесс власти в Лондоне сначала приостановили, а затем ужесточили выдачу так называемых «инвесторских виз» для граждан РФ и иных проблемных стран. Можно сказать, они все пострадали или могут пострадать от яда «Новичок» – и Абрамович, и его подельники, составляющие цвет старого ельцинского и нового путинского «дворянства».

И совсем уж печальная история приключилась с Рубеном Варданяном, экс-председателем совета директоров инвестиционной компании «Тройка-диалог», предпринимателем и филантропом. Прямой антипод Пригожина, человек, весьма заботящийся о своей репутации, он, в сущности, не отрицал тех фактов, которые были изложены в расследовании консорциума OCCRP. А в нем сообщалось о том, как через офшорные фирмы, созданные ранее банком «Тройка-диалог», из России в течение ряда лет выводились миллиарды долларов. Об именах и явках выгодоприобретателей, среди которых фигурировали и друг Путина виолончелист Ролдугин, и родня экс-губернатора Самарской области Артякова, давнего знакомца главы Ростеха Сергея Чемезова. Еще в тексте расследования упоминалось имя Сергея Магнитского, замученного в тюрьме после того, как он обвинил своих обвинителей в хищении средств из российского бюджета, и часть этих денег, как выяснилось, тоже ушла на счета офшорной империи.

​Отвечая обидчикам и стремясь оправдаться, Варданян предлагал вспомнить, «в какое время мы жили», и предостерегал от того, чтобы «оценивать деятельность «Тройки» вне исторического, экономического и делового контекста, меряя ее мерками сегодняшнего дня». Он ошибался: день вчерашний, когда олигархам приходилось, быть может, неохотно, но неукоснительно исполнять все просьбы аффилированных с Путиным виолончелистов, почти ничем не отличается от сегодняшнего. Разница лишь в том, что разоблаченным жить становится полегче, нежели тем, кого ныне продолжают нещадно эксплуатировать, заставляя работать на Кремль по наработанным схемам. Разоблаченных списывают в резерв.

Олигархи без Путина

О том, что ожидает друзей юности, сослуживцев и оруженосцев Путина после его ухода, а также их потомство, мнения бытуют разные.

Есть точка зрения, что пережившие Владимира Владимировича уйдут вслед за ним, и сильно повезет тем из них, кто сохранит и богатства свои, и здоровье – в ходе очередной перетряски элит и разворота молочных рек в сторону новых владельцев кисельных берегов. В пользу этой версии будущего говорят, например, некоторые свежие жареные факты из жизни того же Игоря Сечина. С таким фантастическим размахом можно обустраиваться то ли в предчувствии неминуемой катастрофы, то ли надеясь после прощания с гарантом учредить собственное карликовое государство и отсидеться в нем, обложившись многотысячной охраной и ракетами малого радиуса действия.

Есть и другое мнение: мол, после Путина практически не изменится ничего, поскольку все у него схвачено надолго, а из тупиков, в которые он завел страну, выбраться будет затруднительно. Наконец, не очень поспоришь и с теми экспертами, которым Россия без Путина представляется сегодня государством принципиально неведомым и непредсказуемым. Главная проблема здесь в том, что мы не знаем, как и куда уйдет Владимир Владимирович.

Всенародный бунт, поддержанный частью элит, включая силовиков, событие весьма маловероятное, – это один сюжет. Удавшийся заговор против первого лица – сюжет чуть более правдоподобный и не слишком отличающийся от первого. Тогда судьбы тех, кому Путин разрешил стать или остаться олигархами, сложатся в зависимости от того, на чьей стороне они оказались. Эти странные события описывать нелегко, но можно допустить, что друзья детства его не сдадут, а что касается миллиардеров из КГБ или из старой гвардии, то здесь не исключены всякие неожиданности. Высказался же недавно Сергей Чемезов в защиту оппозиции, произведя фурор. Вернейший из верных, человек, с которым Путин дружил в ГДР и ходил в разведку, возвысил свой голос против застойных явлений в нашей жизни, и непонятно до сих пор, что это было: добрый совет старому камраду или осторожный бунт?

Куда естественнее смотрится пьеса, в которой роковой 2024 год оборачивается «переучреждением» России, и во главе ее снова встает перманентный Владимир Владимирович – то ли в качестве премьер-министра с царскими полномочиями, то ли шефа Совбеза, то ли на посту президента объединенного государства РФ и Белоруссии. Или РФ и «Донецко-Луганской народной республики». Если так и случится, то все путинские миллиардеры останутся при своих активах, медленно и неуклонно обогащаясь в родной стране, теряя деньги на Западе и старея, и ничего по сути не изменится в их российском общественном статусе и в репутации международных изгоев. А заглядывать туда, где пошедший на восьмой срок бессменный подполковник внезапно покидает вверенный ему народ, мы не будем – это уже космос, это непостижимо, этого не опишешь в аналитическом эссе.

Зато поддается осмыслению тот вполне осуществимый план, согласно которому Путин все-таки уйдет через пять лет, хоть и не столь решительно, как Борис Ельцин. Отдалившись от трона, он сохранит определенные компетенции национального лидера. Российского елбасы при неопытном новом царе. Мудрого Дэн Сяопина, раз в две недели принимающего в одной из пятнадцати своих резиденций тщательно отобранного преемника и некоторых его министров. И чем дальше всеведущий старец начнет отдаляться от суетных геополитических проблем и неразрешимых внутренних, тем больше будут раскрепощаться бывшие путинские недоолигархи и прошедшая огонь и воду ельцинская плутократия.

Назад, в девяностые!

Иные не доживут, а у тех друзей детства и сослуживцев, их сыновей и дочерей, кому посчастливится проводить на покой, а то и пережить дорогого Владимира Владимировича, внезапно расширятся рамки дозволенного и обозначится цель: возвращение в счастливые девяностые. В те сказочные времена, когда вольные олигархи гуляли по стране, как по буфету, а будущие путинские миллиардеры солидарно с вице-мэром Санкт-Петербурга только начинали осваивать тонкости постсоветского бизнеса, приделывая ноги разным редкоземельным металлам. И даже не подозревая о том, что когда-нибудь приобретут «Газпром», «Роснефть», «Транснефть», «Новатэк», «Стройгазмонтаж», «Ганвор», «Сибур», медиахолдинги, и прочая, и прочая… И на Украину войска введут, и в Сирию, и в Африку, и в виртуальных боях с Америкой одержат немало славных побед.

После Путина концепция, пожалуй, изменится, поскольку они вновь будут стремиться к легализации доходов на Западе, то есть изъятию своих имен из санкционных списков. Для чего появится необходимость стать настоящими олигархами, типа Гусинского, Березовского, Ходорковского, оказывая влияние на президента, прикупая себе чиновников класса «А», генералов армейских и чекистских, парламентские фракции и взбодрившуюся под властью денежных мешков независимую прессу. Люди, за редким исключением, космополитического свойства, они ведь и сегодня, быть может, втайне мечтают о том, как бы им выбраться из осажденной крепости и так ее преобразовать, чтобы жизнь в ней стала пригодной для нормального существования и иностранных инвестиций. Деньги любят тишину, а смысл жизни – в мирной экспансии, как учил незабвенный Борис Березовский.

Тогда у страны, замороженной и доведенной до состояния вялотекущей войны с целым светом, после транзита власти снова появится шанс: пройдя тяготы и соблазны олигархического капитализма, развернуться в сторону свободного общества. Если новые политические элиты и социум сумеют оттеснить олигархов от государственной кормушки, используя методы цивилизованные, а не грабеж и террор, то бывшие путинские прислужники и подельники опять станут «очень богатыми ларечниками», как уничижительно назвал их и себя Бадри Патаркацишвили. Точнее нормальными капиталистами в нормальной демократической стране, чье материальное благополучие при условии честной уплаты налогов может явиться залогом экономического процветания грядущей России – без олигархов, без гибридных войн и без Путина.

Илья Мильштейн